Когда Европейский Центробанк объявил о запуске программы покупки государственных облигаций, он дал финансовым рынкам понять, что ему глубоко неприятна эта идея, он не является ее ярым приверженцем и как только будет в состоянии – незамедлительно свернет с этого курса. ЕЦБ, по сути дела, обозначил свою позицию, согласно которой любая стабилизация цен на гос. облигации, достигнутая в результате подобных покупок, будет носить лишь временный характер.  Сложно представить более самоубийственный и внутренне противоречивый способ реализации программы покупок бондов. ЕЦБ с самого начала ясно продемонстрировал, что не доверяет собственной политике, и тем самым практически заведомо обрек ее на поражение. Если Банк настолько очевидно испытывает недоверие к покупаемым им облигациям – с какой стати инвесторы должны испытывать к ним другие чувства?

ЕЦБ продолжает полагать, что обеспечение финансовой стабильности не входит в сферу его основных полномочий и обязанностей. Как выразился покинувший пост президента ЦБ Жан-Клод Трише, «в компасе ЕЦБ есть лишь одна стрелка, и это - инфляция».  Отказ Банка взять на себя роль кредитора последней инстанции обусловил появление суррогатного учреждения – европейского фонда финансовой стабильности. Однако любому участнику финансового рынка известно, что EFSF располагает недостаточными резервами для осуществления поставленной перед ним задачи, и что ему досталась непригодная для эксплуатации структура управления. Возможно, самым удивительным аспектом в вопросе столь черно-белого восприятия европейским Центробанком своей миссии по обеспечению ценовой стабильности и его активного неприятия проблем финансовой стабильности – не говоря уже о благосостоянии работников и компаний, формирующих экономику -  является тот факт, что подобная линия поведения представляет собой радикальный отход от устоявшихся традиций Центробанков. Отсчет новейшей истории ЦБ начался с 1820-х, когда в ходе финансового кризиса и рецессии 1825-1826 Банк Англии пошел на интервенцию в интересах обеспечения финансовой стабильности, после того как иррациональная эйфория бума уступила место раскаянию и пессимизму экономического спада.

В своей классической книге о центральных банках «Lombard Street» Уолтер Бейджхот цитирует Джеремию Хармана, главу Банка Англии в период кризиса 1825-1826: «Мы кредитовали… всеми доступными средствами и способами, которые никогда не применяли ранее… мы делали все, что не противоречило безопасности Банка, и подчас были не слишком разборчивы в средствах. Видя ужасающее состояние, в котором находилось общество, мы оказывали ему всю помощь, что была в наших силах…».

Устав Банка Англии не давал ему легальных полномочий осуществлять подобные операции, направленные на поддержание финансовой стабильности в качестве кредитора последней инстанции – однако ЦБ все равно решился пойти на это.  Спустя некоторое время в британском парламенте были проведены дебаты на тему того, стоит ли внести в устав Банка поправки, дающие ему официальные полномочия осуществлять операции в статусе кредитора последней инстанции. Вынесенный в итоге вердикт гласил: нет. Парламентарии мотивировали это решение тем, что предоставление Центробанку подобной власти подорвет доверие к ценовой стабильности в условиях, когда «уже наблюдаются проблемы, связанные с избыточной эмиссией, обесцениванием и мошенничеством». Действительно, юридически признанное за Банком право быть кредитором последней инстанции означало бы «наступление эры продавцов бумаги». 

Однако при этом британские законодатели понимали и другое: отсутствие запротоколированных полномочий выступать в роли кредитора последней инстанции не остановит Банк Англии от подобного шага, если того вынужденно потребуют обстоятельства. Как выразился сэр Роберт Пил, первый лорд Казначейства, «если бы потребовалось взять на себя тяжелую ответственность, я уверен – они с готовностью приняли бы ее». Наши современные политические и экономические институты основаны на убеждении, что децентрализованный рынок обеспечивает функционирование самого лучшего механизма социального планирования, координации и распределения капитала из всех, что мы когда-либо изобрели. Однако еще на заре промышленной революции частью этой системы был централизованный орган финансовой власти, дающий уверенность в том, что все соглашения будут выполнены, а обещания – сдержаны. Роль кредитора последней инстанции всегда являлась неотъемлемой частью этой функции. И именно от нее сейчас отказывается ЕЦБ. 

Дж. Бредфорд ДеЛонг, бывший сотрудник Казначейства США, профессор экономики в Калифорнийском университете в Беркли и научный сотрудник Национального бюро экономических исследований.

Подготовлено Forexpf.ru по материалам The Financial Times Источник: ProFinance.Ru - Новости рынка Forex