С Европой что-то не ладное. Но что? Никто точно не знает.

Еврокризис уже позади? Если судить по тому, насколько часто это слово мелькает в мировой прессе (сейчас на 75% реже, чем в начале 2012 года), то ответ "да". В июле 2012 года председатель Европейского центрального банка Марио Драги пообещал сделать "все, что потребуется", чтобы спасти евро, и рынки успокоились. Ирландия и Португалия больше не нуждаются в программах помощи. Даже Греция, откуда все началось, сумела-таки выйти на мировые рынки облигаций и продать свои долговые бумаги. И все же, этот кризис - нечто большее, нежели просто возможность заставить финансовые рынки покупать государственный долг. Он вызвал массу вопросов о том, как страны с таким разным уровнем благосостояния, конкурентоспособности, государственных расходов и налогов, с разным регулированием рынков труда и товаров могут использовать общую валюту и не переживать при этом экономических потрясений. Готовы ли европейские избиратели к низкому росту, высокой безработице и вечной утрате суверенитета в пользу центра? Ответов как не было, так и нет. Джин Писани Ферри, работающий в офисе премьер министра Франции, в период кризиса занимал должность директора Bruegel, влиятельного брюссельского института. В его книге дается обстоятельный анализ, расширенная версия эссе, опубликованного на французском еще в 2011 году. И, даже будучи сторонником евро и европейской интеграции, он подробно описывает все ошибки европейских лидеров, которые дорого обошлись валютному союзу и Европе в целом.

Суть проблемы в неверном понимании базовых причин кризиса. Первой жертвой стала Греция, поэтому в Брюсселе (и в Брелине) было принято считать, что корень зла кроется в бездумных расходах и безответственных заимствованиях. Немцам нравилось это объяснение, потому что оно подтверждало их изначальные опасения о том, что, в конечном счете, на них нагрузят долги других стран. Кроме того, в этом случае "лечение" болезни лежало на поверхности: больше фискальной консолидацдии. И главное, никакого намека на то, что немцы тоже приложили руку к созданию кризисной ситуации, поддерживая огромный профицит текущего счета, который банки направляли прямиком застройщикам недвижимости в странах Средиземноморья. Пизани-Ферри предлагает альтернативную гипотезу. Предположим, что кризис начался в Ирландии - более чем реальная ситуация. Тогда было бы ясно, что фискальная безответственность тут не при чем: в Ирландии бюджетный профицит и очень низкий уровень долга. Винить скорее нужно было бы экономическую разбалансированность, раздутые цены на жилье и сомнительные банковские займы. Тогда в приоритете было бы не повышение налогов и сокращение расходов, а реформы, направленные на улучшение конкурентоспособности и быстрая стабилизация кризисных банков, включая немецкие и французские, которые грешили безответственным кредитованием.

Филипп Легрейн, ранее работавший в издании The Economist, также изучал природу еврокризиса, будучи экономическим советником при президенте Еврокомиссии Хосе Мануэле Барросо. Он пришел к аналогичным выводам, только прибегнул к более резким формулировкам. Наиболее ясно (и критично) он высказывается о недоработках собственного института и ЕЦБ. Возможно, поэтому в Брюсселе или Франкфурте его недолюбливают. По словам Легрейна, Европа должан была решить проблемы своего банковского сектора гораздо раньше середины 2012 года, когда было принято решение о создании банковского союза (по-прежнему неполноценного). Главная причина, по которой Америка растет быстрее Европы, заключается в том, что ей удалось быстрее и эффективнее разобраться со своими банками в 2008-09 годах. Легрейн также не без оснований критикует Европейский центральный банк за его половинчатую программу покупки облигаций до июля 2012 года, то есть, до наделения его функциями кредитора последней инстанции. Только во второй части книги, где он переходит к более общим вопросам, таким как образование, инновации, климатические изменения и демократия, и, в конечном счете, призывает к "Европейской весне", его доводы звучат уже не так убедительно.

Оба автора согласны с тем, что последствия кризиса могут оказаться критичными для Европы. Даже если рынки не отвернутся от некоторых государств, большая часть региона надолго увязла в стагнации, высокой безработице (особенно среди молодежи) и огромных долгах. Угроза "потерянного десятилетия", подобного тому, что пришлось пережить Японии, крайне высока. Хуже всего то, что избиратели серьезно разочаровались в европейском проекте, и это явно найдет свое отражение в результатах выборов в Европараламент в этом году: популистские и экстремистские партии могут получить невиданную до селе поддержку. У Роджера Бутла тоже много сомнений относительно жизнеспособности европейского проекта, однако его выводы носят куда более скептический характер. Он хочет сократить роль Брюсселя и усилить роль правительств, называя это "ренационализацией Европы". Он также уверен, что Великобритания, где Дэвид Кэмерон грозит референдумом о выходе из состава Евросоюза в 2017 году, вполне способна протолкнуть реформы, которые превратят Европейский проект в расширенный вариант зоны свободной торговли - в противном случае, если ему это не удастся, Великобритания покинет этот европейский клуб неудачников.

Поразительно, насколько авторы сходятся во мнении о причинах неудач ЕС и евро, который застрял в недостроенном доме. Но при этом предлагаемые ими решения не имеют практически никаких точек соприкосновения. Еврофилы хотят более глубокой интеграции и централизации власти. Такие решения этой весной озвучивали немецкая группа Glienicker и французская группа Eiffel. Их поддерживает греческий ученый Лукас Цукалис в своем эссе "Плачевное положение дел в Союзе". Однако мало кто из избирателей позитивно воспринимает идею более тесного союза; многие согласны с Бутлом в том, что Римский договор нужно официально отправить в мусорную корзину. Никто также не приветствует активное вмешательство Брюсселя или Франкфурта во внутреннюю политику. Более адекватная идея, озвученная Легрейном - дать больше свободы национальным правительствам, но при этом объявить, что в случае проблем, центр их спасать не будет. Главная проблема может быть связана с ощущением того, что кризис уже позади. Это может замедлить или даже остановить реформы. В таком слчае Евросоюз и евро снова попадут в беду - и в следующий раз легко отделаться уже не удастся.

Подготовлено Forexpf.ru по материалам The Economist Источник: ProFinance.Ru - Новости рынка Forex