Как гласит расхожая мудрость, если вы случайно встретите медведя – нужно упасть, замереть и лежать без движения до тех пор, пока он не утратит к вам интерес (или не сочтет мертвым) и оставит вас в покое. Однако есть и такие виды медведей, которых скорее получится отпугнуть дерзкими, решительными действиями. Проблема в том, как выбрать правильный подход в ситуации, когда вы лицом к лицу столкнулись с ужасом во плоти. Об этом раскладе полезно помнить, анализируя ситуацию в Еврозоне, которой скоро предстоит пережить очередной круг испытаний, начинающихся в мае с выборов в Европарламент. Сможет ли она по-прежнему придерживаться тактики «упасть и замереть» в надежде, что ее не настигнут никакие новые потрясения, подрывающие здоровье ее экономики, а то и вовсе угрожающие ее существованию? Некоторые оптимистично полагают, что практикуемый подход «лежать и не шевелиться» с лихвой способен обеспечить экономике региона защиту от спада. По их мнению, принятое за последние три года решение Германии о допустимости фактических и потенциальных трансфертов, достаточно крупных для того, чтобы предотвратить финансовый крах, в конечном итоге как-нибудь поможет Еврозоне начать восстановление после пятилетней фазы рецессии и застоя.

Однако дело в том, что все эти платежи – схемы предоставления финансовой помощи, финансируемые Европейским стабилизационным механизмом ESM, и предложенная ЕЦБ  программа «прямых денежных операций» OMT по выкупу облигаций – едва ли способны на большее, чем просто удерживать на расстоянии угрозу коллапса. Они не в состоянии стимулировать экономику, поскольку завязаны на условии, что получающие помощь страны будут неуклонно следовать курсу на внутреннюю девальвацию (снижение заработной платы и цен).  Для реанимации экономики Еврозоны требуются более радикальные усилия, направленные на разрешение взаимосвязанных кризисов суверенного долга и банковского сектора. В частности, необходимо принятие коллективной ответственности по суверенному долгу посредством выпуска евробондов, что предполагает устранение финансово-бюджетного суверенитета стран-участниц Еврозоны, полноценный банковский союз с полномочиями в сфере рекапитализации и совместным страхованием вкладов. Все это сильно отличается от договоренностей, имеющихся на данный момент.

Если европейские лидеры продолжат предпочитать смелой тактике мягкие болеутоляющие, в лучшем случае им стоит рассчитывать на анемичное восстановление экономики с приростом ВВП на 1-2% в год. К сожалению, такого «лучшего случая», видимо, будет недостаточно для предотвращения будущих дефолтов по госдолгу в таких странах, как Италия, Испания или даже Франция. Другими словами, на каком-то этапе вариант «лежать и не шевелиться» перестанет быть вариантом. Собственно, лидеры еврозоны могут быть вынуждены начать действовать даже раньше. Хотя перспективы OMT сдерживают – по крайней мере, пока - финансовые шоки, угроза политических потрясений сейчас все больше усиливается. Избиратели выступают против политики внутренней девальвации, провоцирующей рост безработицы и подрывающей уровень жизни. Предстоящие выборы в Европарламент могут оказаться как раз таким шоком. На данный момент политики всех проблемных стран еврозоны являются апологетами внутренней девальвации. Соответственно, альтернативный подход – демонтаж Е-17 и девальвация внешняя – стал излюбленной темой маргинальных политических партий, до недавнего времени задвинутых на задний план, но сейчас начавших поднимать голову в преддверии выборов.

Во Франции такие политические крайности представлены Национальным фронтом и Союзом левых. В Италии возможно возникновение более идеологически нейтральной силы, направленной против истеблишмента и идеи евро, причем гораздо более резко по сравнению с позицией популистского движения Беппе Грилло «Пять звезд», возникшего в прошлом году и ставшего третьей по значимости политической силой в стране. По мере того, как эти партии набирают размах, шансы евро на выживание уменьшаются. Корень проблем политического истеблишмента Европы кроется в сочетании иррационального страха и пустых амбиций. Это особенно отчетливо видно на примере Франции, где валютный союз часто рассматривается как инструмент, способный поставить на службу экономическую мощь Германии и использовать ее энергию для покорения мира. Распад еврозоны положит конец всему проекту общеевропейского дома, за который так ратовал политический класс Франции, и подорвет способность Европы продвигать свои интересы в прямом противостоянии с такими мировыми силами, как США и Китай.

Глобальные замашки Франции становятся очевидны всякий раз, когда представители политического мейнстрима обсуждают евро. К примеру, в 2011 году бывший министр экономики Эдмон Альфандери заявил, что выход какой-либо страны из состава еврозоны равносилен выходу Техаса или Калифорнии из зоны обращения доллара. Здесь со всей откровенностью проявились самообольщение и мечты, обусловившие появление единой валюты: Франция замышляла проект, который позволил бы Европе сравняться с США. Это устремление всегда было иллюзорным, но оно и сейчас розовой дымкой застилает европейским лидерам трезвый взгляд. В одном адвокаты евро правы: валютные союзы всегда строились на фундаменте политических мотивов. Так было и в Латинской Америке периода 1865 – 1927, и в Ирландии и Британии в 1922 – 1979 г.г. Однако они упускают важнейший момент: именно политика была и причиной распада этих союзов. Когда экономические издержки и дивергенция становятся слишком большой угрозой, политики утрачивают готовность идти на все возможные меры ради выживания единой валюты. Реакция электората, выступающего против евро, может заставить Tврозону отказаться от тактики неподвижного лежания и побудить ее к полноценным действиям. Вопрос в том, будет ли это означать, что некоторые или все государства еврозоны должны пойти своим, самостоятельным путем.

Бриджит Бранвиль, профессор международной экономики и экономической политики в Лондонском университете

Подготовлено Forexpf.ru по материалам Project Syndicate Источник: ProFinance.Ru - Новости рынка Forex