Почти десять лет Китай ругали за слабую валюту. Теперь юань окреп, но почему-то никто этому не рад.

Десять лет назад юань дебютировал на мировых рынках в качестве глобальной экономической занозы. В июне 2003 года Джон Шоу, тогдашний секретарь казначейства, во всеуслышание призвал Китай ослабить монетарную политику, которая жестко привязывала курс юаня к доллару на уровне 8.28. Через месяц четыре разъяренных сенатора написали Шоу гневное письмо, требуя провести расследование на предмет валютных манипуляций со стороны Поднебесной. По мнению Джорджа Шумера, демократа и сенатора от Штата Нью-Йорк, страна намеренно сдерживала рост валюты. «Вот почему все, что они продают другим странам, стоит так дешево». И вот, десятилетие спустя, г-н Шумер и другие сенаторы по-прежнему обвиняют юань во всех смертных грехах: на прошлой неделе восемь человек поставили свои подписи под законопроектом о введении пошлин и штрафов для валютных манипуляторов. Вот, пожалуй, и все, что осталось прежним. Центральный банк установил 1%-ный диапазон для колебания валюты от референсного курса, установленного с утра, что привело к укреплению юаня на 355 с июня 2003 года: двадцать седьмого мая курс юаня против доллара закончил торговый день на отметке 6.12. Начиная с марта и по настоящее время он вырос сильнее, чем за весь прошлый год, а его восхождение против японской валюты впечатляет еще больше. С ноября прошлого года, когда рынки начали учитывать в ценах резкое ослабление монетарной политики в Японии, юань набрал 20% против слабеющей иены.

Своей конкурентоспособностью на мировых рынках Китай обязан не только валютному курсу, но и ценам товары и рабочую силу на внутреннем рынке. Банк международных расчетов анализирует «реальный» валютный курс в шестидесяти с лишним экономиках, учитывая инфляционный компонент. С 2010 года реальный валютный курс Китая, взвешенный по торговле, рос быстрее остальных - исключением стала лишь валюта Венесуэлы. Стоимость рабочей силы в Китае также растет быстрее, чем в других странах. Издание The Economist рассчитывает альтернативный «реальный» взвешенный по торговле курс китайской, американской, европейской и японской валют с учетом затрат на рабочую силу на единицу продукции во всех четырех экономиках. По этому критерию валюта Китая укрепилась почти на 50% с тех пор, как господа Шоу и Шумер начали свою травлю десять лет назад. Может быть, тогда юань и был самой дешевой валютой, но теперь от его дешевизны остались лишь воспоминания. Некоторые экономисты, включая Диану Чойлеву из Lombard Street Research, считают, что юань теперь переоценен.

Долгосрочное усиление юаня обусловлено глубокими историческими факторами, например, быстрым экономическим ростом Китая, более жестким трудовым законодательством и сокращением трудоспособного населения. Однако недавний резкий скачок номинального валютного курса ставит нас в тупик: экономика Китая сбрасывает обороты, инфляция падает (лишь 2.1% с начала года по май), а экспорт - лишь жалкая тень былых объемов (за тот же период он вырос всего на 1%). Что же стало причиной неожиданного укрепления китайской валюты, и почему политики Поднебесной закрывают на это глаза? Пенг Веншенг из китайского инвестиционного банка CICC утверждает, что рост валюты в этом году отражает устойчиво высокие процентные ставки в Китае и устранение угрозы девальвации. Процентные ставки в Шанхае уже давно на 3-5 процентов выше аналогичных ставок в Лондоне. В прошлом году, когда китайская экономика дала трещину, а страна находилась в стадии смены правящей верхушки, привлекательность этих ставок несколько снизилась из-за страха перед падением юаня. Теперь же этот «черт» уже кажется не таким уж и страшным, как его малюют, поэтому краткосрочный капитал возвращается в Китай, в основном замаскированный под прибыли экспортного сектора.

Это объясняет мотивацию капиталистов, но как же коммунисты? Юань рос в рамках допустимого дневного диапазона, а центральный банк подстраивался под эту динамику, корректируя утренний референсный курс соответствующим образом. Правительство, вероятно, готово терпеть укрепление валюты ради своих масштабных реформаторских амбиций, - считает Марк Уильямс из Capital Economics. В прошлом месяце Ли Кекьянг, премьер министр Китая, заявил о том, что в этом году будет разработан рабочий план по ослаблению контроля над потоками капитала. Если бы юань был намного ниже своего рыночного курса, экономику наводнил бы дестабилизирующий иностранный капитал. В связи с этим, не исключено, что правительство рассматривает сильный юань как необходимое условие для снятия ограничений. Если это та, то волатильность валют в течение последних нескольких месяцев сильно подпортила эти великие планы. На протяжении нескольких недель регулирующий орган в сфере валютных операций очень жестко высказался в отношении притока горячих денег, замаскированных под экспортные доходы. Рост юаня приостановился. Отказ от контроля над потоками капитала - процесс постепенный, требующий максимальной осторожности. Прошло десять лет прежде чем Китай созрел для выхода на международную арену. Возможно, ему потребуется еще столько же, чтобы созреть для полностью конвертируемой валюты.

Подготовлено Forexpf.ru по материалам The Economist Источник: ProFinance.Ru - Новости рынка Forex