Латыши нежно называют ее Милдой. В национальном головном уборе, с косами, она красовалась на серебряных монетах, первой Латвийской республики в период между первой и второй мировыми войнами. Она была символом национального единства и независимости при Советском Союзе и популярным подарком среди эмигрантов. Михела Гундега, жившая в Германии в конце Второй мировой войны на свое пятилетие получила в подарок брошь с вставленной в нее монетой достоинством в пять лат. В 1991 году, когда Латвия вновь обрела независимость, Милда появилась на водяных знаках латвийских банкнот (и на векселях достоинством 500 лат). И вот, в январе следующего года правительство хочет променять столь милую латвийскому сердцу Милду на евро (Ее изображение останется только на монетах достоинством один и два евро). Михела, как и многие латыши, не одобряет эту затею. Она признает, что плохо разбирается в экономике. Но будучи директором Музея оккупации Латвии, где собраны свидетельства страданий нации, она понимает, насколько велик символизм этого образа. Заглядывая в коробку с пожертвованиями, она отмечает, что у латвийских банкнот «мягкие, теплые» цвета; а дизайн евро неизвестного автора лишен «эмоционального компонента».

Как и предполагалось, европейские институты одобрили заявку Латвии, никакого референдума в стране проводиться не будет. Михела уже собирает латвийские купюры для коллекции, на память об уходящей эпохе. Не все разделяют ее мнение. Молодые люди, например, склонны думать, что евро поможет им еще дальше отстраниться от России и упрочить отношения с Западной Европой; суровая Европа, несмотря на свои недостатки, даст им больше защиты, чем прекрасная Милда. Для премьер министра страны Валдиса Домбровскиса евро служил путеводной звездой в суровые годы кризиса. Проблемы в Латвии предшествовали кризису в Греции, и были столь же разрушительными. Но в отличие от греческих лидеров Домбровскис самоотверженно решился полностью следовать немецким принципам фискальной консолидации и реформам в условиях фиксированного валютного курса (лат привязан к евро), даже несмотря на то, что в МВФ не советовали этого делать, предлагая провести девальвацию. Латвия оправилась после глубокого падения и стала самой быстрорастущей экономикой в Европейском Союзе. Она и ее соседи по Балтике - Литва и Эстония - являют собой редкий пример успешной «внутренней девальвации».

Приняв в свои ряды восемнадцатого члена, Еврозона пройдет двойной вотум доверия: политика Латвии получит официальное одобрение и признание, а евро - знак качества. В конце концов, несмотря на кризис и массу проблем, еще ни одна страна не изъявила желания выйти из валютного союза, а некоторые даже хотят к нему присоединиться. Эстония перешла на евро в 2011 году. Литва надеется сделать это к 2015 году. Однако именно Латвия оказалась под пристальным вниманием, поскольку только ей потребовалась официальная помощь Международного валютного фонда. Критики перестали призывать Латвию к девальвации. Теперь они утверждают, что она не может служить примером для остальных стран Еврозоны. Объем производства в стране еще не вернулся к докризисным показателям, уровень жизни упал, безработица по-прежнему высока (что частично маскируется эмиграцией). Будучи мелкими торговыми экономиками, страны Балтии способны быстро восстанавливаться, сдерживая рост заработных плат и стимулируя экспорт. Крупной стране, такой как Италия, гораздо сложнее компенсировать недостаток внутреннего спроса за счет экспорта. По словам Домбровскиса, он даже не рассматривал девальвацию как адекватный вариант решения проблемы. Для него валютная привязка была равнозначна обязательству провести реформы. Девальвация грозила банкротством компаниям и семьям, получившим займы в евро. Рынки перестали кредитовать Латвию, поэтому фискальной консолидации было не избежать. Лучше отсечь дефициты одним решительным ударом, чем растягивать это сомнительное удовольствие. В любом случае, Домбровский не слишком заботится о дефицитах. Долг Латвии составляет 40% от ВВП по сравнению с 10% в Эстонии (эта страна раньше перешла на правила сбалансированного бюджета). Однако латышам дополнительные долги ничего не дали - эстонцы все равно богаче.

Сегодня Латвия страдает от всех недостатков евро, не имея доступа к его преимуществам. Присоединившись к валютному союзу, она получит место за столом переговоров, низкие проценты по займам и больше иностранных инвестиций. И, конечно, доступ к ликвидности ЕЦБ и фонду спасения на случай нового кризиса. А если евро развалится? По крайней мере, Латвия останется не одна, а вместе с такими сильными странами как Германия. Домбровскису не хватает политической харизмы. Но его здравый смысл помог вернуть стабильность стране. Избиратели не верят, что он хочет обогатиться, или что он под каблуком у олигархов. Но на пути к евро его ждут две ловушки. Одна из них - это людская подозрительность. Опросы общественного мнения говорят о том, что латыши хотят оставить лат. Но премьер министр утверждает, что они уже согласились на единую валюту, когда голосовали на референдуме о присоединении к ЕС в 2004 году. Кроме того, его уже дважды переизбирали, несмотря на его проевропейскую политику. Вторая ловушка - это подозрительность европейцев по отношению к русским деньгам. В Латвии живет большое количество русскоговорящего населения, кроме того, Латвия служит крупным транспортным узлом для экспорта из России (и других республик, ранее входивших в состав СССР), что немало беспокоит ее соседей. А после коллапса двух крупнейших кипрских банков, внимание переключилось на банки Латвии, на счетах которых хранятся крупные вклады российского происхождения. Правительство настаивает на том, что Латвию нельзя ставить на одну ступень с Кипром: у нее банки маленькие.

Латвии нужно проявить максимум осторожности. Поддержка аскетичной Германии ей жизненно необходима, но и без одобрения и согласия Франции и южных стран Европы тоже не обойтись. Латвия, в отличие от Эстонии, не станет жаловаться на то, что бедная Восточная Европа спасает зажиточных южан. На самом деле, некоторые даже считают, что пора уже и Восточной Европе выдвигать своих лидеров на руководящие должности в европейские институты. Президент Эстонии Тоомас Ильвес утверждает, что на следующих выборах в 2014 году нужно выбирать чиновников их тех стран, которые не нарушают фискальные правила Еврозоны (как, например, во главе НАТО не может стоять страна, которая тратит на оборонный сектор меньше 2% от ВВП). Чем быстрее растет популярность таких идей, тем быстрее сокращается число возможных кандидатов. Многие из них будут выходцами из Восточной Европы. Некоторые уже даже пророчат Домбровскису важную должность в Брюсселе.

Подготовлено Forexpf.ru по материалам The Economist