Нас снова преследуют призраки 1930-х годов. Возможно, до Великой депрессии нам еще далеко, но простая депрессия в той или иной форме уже стала нормой. Она везде. Политический экстремизм на подъеме, националисты не хотят признавать обязательства страны перед своими - как правило, иностранными - кредиторами.

Восстановление идет очень медленно, а в некоторых европейских странах про него вообще и слыхом не слыхивали. Многим экономикам Европы предстоит узнать, насколько глубока кроличья нора кризиса. Политики и экономики спорят о том, что нужно делать, но ничего при этом не делают.

Греки, отдавшие свои голоса Никосу Микалоликосу и его партии  "Золотой рассвет" ( Golden Dawn) с эмблемой весьма недвусмысленно напоминающей свастику, а также французы, поддержавшие Марина ле Пена на первом раунде президентских выборов во Франции, ясно дают понять, что они устали и разочаровались в основных политических партиях, которые не могут им предложить ничего, кроме кнута. Пряника не будет ни сегодня, ни завтра, ни в ближайшее время. Такие условия - настоящая благодать для тех, кто пребывает на задворках политического спектра - так было и в 1930-е годы.

Проблема проста: Пять лет назад мы рассчитывали на то, что сегодня уровни национального дохода будут намного выше, поэтому наша способность выплачивать долги иностранным кредиторам сейчас намного ниже, чем в прошлом. Доведенные до отчаяния должники уже склоняются к тому, чтобы действовать по принципу "не можешь платить, не плати".

Как показывает межвоенный период, проблемы должников быстро и неизбежно превращаются в проблемы кредиторов.

Пока кредиторы продолжают с маниакальной настойчивостью требовать от должников фанатичного аскетизма: повышения налогов, сокращения государственных расходов и регулярно принимать внушительные дозы экономического рыбьего жира, запивая его дешевыми кредитами от МВФ, ЕЦБ и других щедрых бенефициаров. В замен они получают смутные обещания, что когда-нибудь экономика снова будет расти.

Кредиторы настаивают на том, что должники сами виноваты в отсутствии роста. В годы, предшествовавшие финансовому кризису, южные европейские страны позволили своим зарплатам расти слишком быстро, и, тем самым, лишили свои экономики конкурентоспособности.

Очень удобное объяснение для кредиторов, которые остаются белыми и пушистыми. Однако оно шито белыми нитками. Если южная Европа была настолько неконкурентоспособной, почему кредиторы северных стран активно давали своим соседям деньги, не задумываясь о рисках? Если все дело в конкурентоспособности, почему же "примерные" северные страны тоже переживают рецессию? Голландская экономика снова сокращается, британская тоже, несмотря на гипотетические преимущества количественного ослабления и падение фунта на начальных стадиях финансового кризиса. И если все дело в конкурентоспособности, почему американцы никак не могут вернуться к уровням докризисного роста?

Кредиторы, как правило, не признают свою до последнего, до тех пор, пока не станет слишком поздно. Они требуют от должников корректировок, даже когда должники не способны ничего корректировать. Да, как показывает межвоенный период, проблемы должников быстро и неизбежно превращаются в проблемы кредиторов.

В 1931 году Австрия пыталась провести фискальную консолидацию, аналогичную той, к которой прибегли некоторые страны Южной Европы. В условиях золотого стандарта, вернуть себе конкурентоспособность можно было лишь путем снижения внутренних цен и заработных плат. Удалось добиться лишь массовых банкротство в корпоративном секторе, увеличить число безнадежных задолженностей и расшатать банковскую систему. Банкротство Creditanstalt, крупнейшего банка в Вене, стало кульминацией кризиса - это аналог Lehman Brothers образца 1931 года. То, что до этого было Великой рецессией, превратилось в Великую депрессию. Через несколько лет восторженная толпа на площади в Вене приветствовала Гитлера.

Пора перестать думать о мире в черно-белых тонах, где есть только святые и грешники. Кредиторы и должники - это две стороны одной медали.

Страны-должники старались вырваться из тисков своих кредиторов, что привело к росту национализма, повальным дефолтам и, впоследствии, политике ненависти. Странам-кредиторам - тогда главными игроками были США и Франция - открылась ужасная правда. Они пострадали не меньше остальных, а, может, и больше из-за их экономической косности - в частности, поклонения золотому стандарту даже в условиях экономического коллапса и финансового хаоса.

Франсуа Холланда выбрали президентом Франции за политическую платформу, ориентированную на рост. Но ее никто не реализует, если и должники, и кредиторы добровольно не согласятся на необходимые корректировки. Для этого Европа нужно  действительно объединиться, а странам - перестать тянуть одеяло на себя. Это единственный способ спасти евро. Единой валюте требуется некая единая федеральная фискальная политика и общие облигации. Снижение зарплат на периферии придется компенсировать их ростом в центре, таким образом, немецкий капитал устремится на юг, а испанские и греческие рабочие - на север. А кредиторам пора перестать думать о мире в черно-белых тонах, где есть только святые и грешники. Кредиторы и должники - это две стороны одной медали. Берлину стоит напомнить, что ничего не дается легко. Возможно, успех ультраправых подтолкнет политический мейнстрим к действиям. Ситуация в на грани трагикомедии. Итак, чтобы успешно выйти из кризиса, нужно сплотить европейцев, но избиратели в разных странах требуют как раз обратного. Призраки прошлого вернулись.

Стивен Кинг, старший экономист HSBC 

Подготовлено Forexpf.ru по материалам HSBC Источник: ProFinance.Ru - Новости рынка Forex