Кризис единой валюты имеет политические корни

Все, кто тщетно пытается понять, почему Европа не смогла положить конец долговому кризису в Еврозоне, могут найти ответы на свои наболевшие вопросы, проанализировав ссору за ужином после саммита 28 октября 2010 года. Тогда шел спор по поводу требования Германии и Франции, выдвинутого ранее в Дювилле, о внесении изменений в Европейский договор для создания постоянного механизма спасения стран, неспособных выплачивать свои долги. Остальные были против. Понадобились годы страданий и лишений, чтобы согласовать Лиссабонский договор, который вступил в силу совсем недавно. Однако недовольным пришлось уступить под натиском Меркель, Канцлера Германии. Она хотела избежать претензий к новой системе со стороны конституционного суда Германии. Но Жана-Клода Трише, председателя Европейского центрального банка,  беспокоило нечто иное: требование, чтобы частные инвесторы приняли посильное участие в последующих программах финансовой помощи. Иными словами, частные инвесторы должны были понести убытки. Он считал, что такое решение лишь усилит нервозность на рынках, которые еще не оправились от грянувшего весной греческого кризиса. «Вы не понимаете серьезность ситуации...», - начал он. Но его перебил президент Франции Николя Саркози: «Возможно, вы думаете о банкирах. А мы, мы несем обязательства перед своими гражданами». Меркель подхватила его идею: «мы не можем просить налогоплательщиков оплачивать все целиком, особенно сейчас, когда уже столько денег потрачено на спасение банков».

Политики сумели выиграть этот раунд. Однако опасения Трише также были небеспочвенны, поскольку проблема распространилась на другие страны и вот вплотную подошла к Италии. Спор за обеденным столом хорошо иллюстрирует то, как попытки адекватного управления финансовым кризисом сталкиваются с политическими, юридическими и эмоциональными приоритетами. На самом деле, неприятности Еврозоны обусловлены в равной степени и политикой, и экономикой. Официальные лица Европы, такие как Трише, твердят как попугаи, что общий размер долга и дефицитов в Еврозоне устойчивее, чем в Америке. Однако Европе не достает большого федерального бюджета и финансовых институтов, способных перераспределять доход и сглаживать экономические потрясения. В Европе нет единой политики, при помощи которой можно снять напряженность между странами. Довольно сложно заставить калифорнийцев спасать банки на Уолл-Стрит. Что уж говорить о немцах, когда их просят раскошелиться на спасение греческих бюрократов.

Но европейским политикам не удастся списать свое бездействие исключительно на отсутствие нужных инструментов. Их непоследовательность и даже неадекватность в вопросе привлечения частных кредиторов к расплате сыграла далеко не последнюю роль в распространении кризиса. Первые чрезвычайные кредиты в рамках финансовой помощи сопровождались жесткими условиями для Греции, но не для банкиров. Фактически, создание крупного фонда финансовой помощи должно было исключить вероятность дефолта. Однако в Дювилле Меркель и Саркози захотели сделать дефолт вполне реальной перспективой: текущий долг, заявили они, будет полностью надежным, но после 2013 года страны должны выпускать облигации нового типа, которые проще списать в случае проблем. Теперь Греции снова требуется помощь, дефолт уже практически неизбежен, а немцы и голландцы хотят, чтобы частные кредиторы уже сейчас разделили убытки с правительствами, угрожая, в случае несогласия, заблокировать принятие программы помощи. В связи с этим возник прямой конфликт между Меркель и Трише. Глава европейского ЦБ считает, что даже легкий намек на перепрофилирование долга грозит финансовой бурей, сопоставимой с коллапсом Lehman Brothers; Он тоже выдвигает ультиматумы: в случае любого дефолта, греческие банки будут отлучены от кредитных линий ЕЦБ, что приведет к веерным банкротствам. Не удивительно, что инвесторы шарахаются от европейских облигаций.

И, наконец, последние несколько недель страны Еврозоны ведут переговоры с кредиторами Греции, преследуя совершенно противоречивые и даже взаимоисключающие цели. В Берлине надеются на «существенное» участие держателей облигаций, но, чтобы удовлетворить ЕЦБ во Франкфурте, они согласны на то, чтобы оно было «добровольным» - словно кто-то в здравом уме согласится нести крупные убытки, когда можно ограничиться незначительными потерями. Министры финансов в Брюсселе на прошлой неделе в целом договорились о «выборочном дефолте», при условии, что он будет непродолжительным (своего рода страховка против дефолта). Чтобы облегчить состояние Греции они, кажется, согласны давать ей деньги в долг, чтобы та выкупала свои облигации. Сделка будет недешевой. В зависимости от степени «добровольности», частные инвесторы должны будут отказаться от 30 млрд. евро собственных вложений для финансирования потребностей Греции в 2014 году. Но, по официальным данным, чтобы просто понизить соотношение долга и ВВП в Греции до уровня Италии потребуется сумма в несколько раз больше. А на повестке дня еще Ирландия и Португалия.

Мыслите шире

Есть масса причин заставить частный сектор платить. Налогоплательщики не должны взваливать на себя обязанность по защите держателей облигаций от убытков - в конце концов, инвесторы получали высокий доход за свою готовность рисковать. Однако текущая политика объединяет в себе недостатки обоих подходов: слишком мало денег от частных кредиторов, чтобы помочь Греции, слишком большое цунами на рынке, чтобы оправдать риск. Настало время отказаться от стереотипного мышления. Если дефолту быть, не так уж важно каким он будет по размеру. Можно пойти на большие убытки частных кредиторов, чтобы облегчить состояние Греции и дать ей шанс на восстановление. Но даже в этом случае стране потребуются годы помощи и поддержки. Некоторые банки придется рекапитализировать. При этом у Еврозоны есть способ сдержать панику на рынке: страны могут выпустить часть своего долга в рамках совместных еврооблигаций. Совместно гарантированные облигации помогут привлечь средства для новых программ финансовой помощи. В этом есть смысл с финансовой точки зрения. Но, на пути к этому решению стоит непреодолимое препятствие, как всегда политическое: многие страны яростно сопротивляются любым проявлениям открытого трансфертного союза. Группе демократических стран, где решения принимаются только единогласно, сложно найти компромисс и договориться. На это нужно время. Поэтому лидеры стран действуют только в критических ситуациях, и то, предпочитают временные полумеры. Рынки реагируют гораздо быстрее. Они не будут ждать, пока правительства Европы испробуют все альтернативы и, в конец концов, найдут правильное решение.

Подготовлено Forexpf.ru по материалам The Economist